Фантазия

Довольно странное впечатление производит то, чего нет. Если не веришь или не задумываешься, то получается, что много чего просто не бывает на свете. А потом раз - и вдруг оказывается, что твоя вера собственно и не при чем. Это самое "которого нет" - оно как раз и есть.

Когда ночь вступает в свои права и на улице становится не так многолюдно, начинается самое интересное. Но больше всего на свете я люблю утренние часы. Так примерно часика в четыре утра выйдешь на улицу и... Тишина...
Тишину люблю. А еще люблю, когда нет рядом докучливых персонажей из моей повседневной жизни. В четыре утра все мои знакомые спят. Обычно я тоже сплю. Но...

Возвращаясь именно в свое любимое время под утро с вечеринки у своего не менее любимого друга я бреду по почти пустынным улицам опять же своего города. Город большой, старый и не совсем высотный. Небоскребов у нас нет. Но многоэтажки на лицо. Особенно в новостройках. Собственно, где я и живу.
Возвращаюсь я, естественно, в не совсем трезвом состоянии, ну не так чтоб очень, но и не так чтоб уж совсем. Короче, полудремотное такое состояние души и тела. И вдруг шваньссс....

Прямо предо мной на асфальт приземлилось, и на мой взгляд не совсем удачно, нечто в красно-синем. Ну, думаю, кто-то в человека-паука поиграть решил. Не получилось. Али получилось?... Это самое красно-синее медленно, но верно начало оживать. Слегка постанывая, человече попытался встать.
Ну что остается делать, помогаю подняться отроку. А он на ногах еле держится. Помогать так помогать. Волоку непутевого к себе домой. Благо недалеко живу и водружаю его, не раздевая, на свой диван. Сам обрушиваюсь на пол рядом. Сил на переодевание-обмывание и поедание чего-нить из холодильника нема.
Утром просыпаюсь, а человече лежит на диване, как я его там и оставил. Холодным потом прошибло: а вдруг он уже того, приземление и впрямь не очень мягким было, косточки побрякивали, насколько помню. Дотрагиваюсь до маски, что плотно облегает его лицо. Человече оживает, вздрагивает, но маску снять дает.

Блин, где-то я это лицо уже наблюдал. Никак в фильме и никак совсем недавно. Маскарад продолжается.

Наверное, не стоит описывать мои первые минуты с ожившим героем фильма о человеке-пауке. Он сидел со мной на моей маленькой кухне и ел мои бутерброды. Изъясняться мы не могли, поскольку он не знает русского, а я не понимаю по-английски. Как не смешно, но человек-паук не лингвист. И с языками у него видимо, как и у меня. Никак. Но я глубоко ошибался.

Прошла неделя: именно столько потребовалось моему с неба свалившимуся новому знакомому, чтобы прийти в себя. За эту неделю он сносно научился говорить по-русски и некоторые неясности прояснились.

Его похитили самым кощунственным образом. Поймали в сеть с вертолета. Усыпили и куда-то начали переправлять опять же по воздуху. Он очнулся в самолете и выпрыгнул. Приземление я видел. Честно скажу, никто бы не выжил, если б так приземлился. А он ничего. За недельку отошел.

Теперь предстояло выяснить, кто и зачем похитил паука, а также куда его переправляли. Вопросов вырисовывалось много, а поисков ответов не наблюдалось. Поскольку делать мне, собственно, на каникулах нечего, просто так загораю в своей съемной квартире, по выходным навещая родителей, то я решаюсь на безумный шаг - помочь человеку-пауку. Потом об этом раструбят по всему миру. Я уже вижу заголовки - "Человек-паук - не сказка и не вымысел. Он существует" , "Человек-паук в России" И везде на первых полосах газет и по телеэкрану рядом с этим диковинным существом моя физиономия. Решаюсь помогать. Хочу славы.

Ведь то, что этот самый человече и есть человек-паук у меня не осталось сомнений, когда он словно птица взмыл в ночное небо держась рукой за почти невидимую нить. Между прочим, стоит сказать слова похвалы производителям саги о человеке-пауке. Молодцы киношники. Внешность действительно совпадает, ну просто очень-очень. А характер не совсем. Настоящий человек-паук молчалив более, чем нужно. Хотя может это оттого, что говорить ему приходится со мной. Я не особо могу выражать свои мысли и не совсем хороший собеседник. Я скорее человек действия.

Кстати о действиях: нам предстоит не мало работы. И мы начинаем собирать факты. Из газет выяснием, что волна агрессии прошла по многим восточным странам. Медленно, но верно агрессия направляется на запад. Вот уже захлестнуло насилие Европу, перекатилось через океан, чтобы и Америку постигла таже участь. Не знаю отчего, но судя по флажкам, которые мы с пауком стали втыкать в карту мира, регистрируя тем самым особые точки кровопролития, Россия в число стран, где празднует власть преступлений, не вошла. Родилось предположение, что где-то именно здесь и сидит тот, кто все это затеял. Случайно попадается на глаза статейка об одном талантливом ученом, который изобрел нечто вроде жидкости зла. Новое биологическое оружие, которое способно разбудить зверя даже в самом что ни на есть милейшем человеке. Вы будете смеяться. Но сей ученый - уроженец именно моего горячо любимого города. Непризнанный в ученых кругах, гениальный изобретатель исчезает из поля зрения журналистов.

У меня зародилось подозрение, что человек-паук уж как-то не совсем случайно выпал из самолета именно здесь. Везли его к нам, да не довезли и на свою беду преступники не смогли просчитать, что я пойду с вечеринки именно в то время, когда человек-паук шлепнется с высоты на асфальт. Теперь бедолагам-преступникам придется иметь дело еще и со мной.... Вай... Я им не завидую...

В безумном ритме поисков любой информации о свихнувшимся на почве наживы изобретателе жидкости зла или как мы с человеком-пауком обозвали - эликсира ненависти, проходили дни. Дни складывались в недели, и вот уже наступает осень. Именно наступает, желтизной и багряностью в листве, ветрами и моросящим дождем в воздухе. Ступает осень по земле, навевает грустные мысли и жуткие страхи. Приближается время возобновления учебы в институте. Я учусь в политехническом, ничего особенного, будущий инженер. Звезд с неба не хватаю, волочу свое существование от сессии до сессии с
посредственными оценками, но чтоб без долгов. Это уж у меня от природы. Не люблю быть должным. Никому.

Поиски наши продолжаются, а вот результатов пока почти по нолям. Известно только, что наш горе-изобретатель вернулся к себе на родину, то бишь в наш город и устроился где-то работать педагогом. Благо его образование позволяет. Его идея разбогатеть на продаже эликсира ненависти обрушилась на него не доходами, как предполагалось, а неприятием во всем мире. Воинственные преступники, на которых испытывался эликсир натворили много бед, и крови было пролито слишком много. Общественность возмущается, правительства объявили эликсир вне закона и запретили его производство. Выход у изобретателя был только один: найти лазейку и связаться с криминальными структурами, ну это если не отказаться от желания разбогатеть. А от этого желания , как вы понимаете, никто отказываться не собирался.

Вот, собственно, и вся информация, которой мы обладали на начало осени. Зато в нашем городе резко упала преступность и ходили упорные слухи, что появился супергерой, защитник всех страждущих. Но далее слухов дело не пошло, в газетах об этом не писали, по телевидению не показывали. Наверное, природный консерватизм нашего городка не мог смириться с необычностью ситуации. Просто считалось, что народ стал добрее, а органы правопорядка - проворнее. На том все и порешили. Все, кроме тех, кого спас от неминуемой угрозы насилия человек-паук.

За время, проведенное у меня, этот человече с повадками паука стал прилично изъясняться по-русски и мы неплохо проводили время, когда появлялась наличность. Мы тусовались по ночным клубам или сидели дома за компом, умиляясь непосредственности и словоохотливости парнишек и девчонок, сидящих по ту сторону монитора и активно общающихся в чатах.

Как-то так получилось, что на откровенность никто из нас не нарывался. Человек-паук не спрашивал обо мне, а я о нем. Словно это была тайна. Но каждой тайне приходит конец, если в дело вмешивается женщина. Так у нас и случилось. Вмешалась моя соседка, пятнадцатилетняя Настасья. Ей взбрело в голову, или куда там еще взбредает пятнадцатилетним девушкам, что я могу помочь ей с восстановлением разрушенного вирусом компьютера. Она без зазрения совести позвонила в мою дверь в полдвенадцатого ночи. И чего, спрашивается не спится юной леди? Ей не спалось. Я принимал ванну. Дверь открыл человек-паук.
Когда я обернутый полотенцем, как и полагается человеку, принимавшему душ, ввалился в комнату, человек-паук и Настасья мирно сидели и пили чай.
Причем соседка кокетничала по полной.
- А мы уже познакомились с твоим кузеном, - улыбаясь во весь рот, заявила Настасья.
- Очень мило, - хмуро ответил я. - Чего притащилась?
- Комп поломался, отец в командировке. Я знаю, ты можешь помочь, - Настасья не сдавалась и продолжала улыбаться. Правда, улыбочка стала на полмиллиметра меньше.
- Я могу помочь? - конечно, я могу, но не в полночь же. Но у соседки было иное мнение на этот счет.
- Можешь, можешь, - заверила меня она.
Я сдался и отчалил в квартиру Настасьи, она, продолжая щебетать всякие глупости по поводу обалденной фигуры моего кузена, топала за мной.
- Кончай молоть ерунду, - одернул ее я. - Он женат.
- Чего? - удивилась Настасья.
- Чего? - удивился человек-паук.
- Мери-Джейн. Вот чего, - огрызнулся я.

Человек-паук как-то сразу обмяк, лицо его окаменело и могу поклясться, что в его глазах появились слезы. Но Настасья ничего не успела заметить. Он быстро отвернулся и ушел в комнату.

Комп мы восстанавливали до полседьмого утра, вталкивая в жесткий диск нужные и ненужные программки, мультики и еще бог весть что, чего, по моему мнению, там быть не должно.

Усталый и голодный, поскольку меня даже не подумали покормить, я вернулся домой. Человек-паук лежал на диване. Это было странно, потому что он обычно не возвращался раньше восьми. Проводя все ночи в поисках профессора, изучении города и помощи страждущим. Вначале я пытался сопровождать его в этих ночных вылазках, но скоро понял, что мне это просто не под силу. Когда он затащил меня на крышу девятиэтажки и, потом обхватив за талию, перекинулся вместе со мной на крышу другой девятиэтажки, я вдруг понял, что ужасно боюсь высоты. Тем более если держит меня такая ненадежная вещь, как паутина. Я нашел выход в мобильнике. У меня мобильник - у него мобильник. Если будет нужна помощь, человек-паук должен только нажать на кнопку вызова и сказать куда прибыть. План был отличный, но человек-паук не звонил не разу. Объясняя это тем, что пока ничего страшного еще не встретил.

Но сегодня все было иначе. Человек-паук лежал на диване и, похоже, никуда не выходил. Когда я вошел, он повернул голову и спросил:
- Откуда ты знаешь про Мери-Джейн?
- Откуда? Ну здрасьте, приехали. Из фильма, из комиксов....
- Ясно. Ты всерьез думаешь, что все, что там про меня рассказано, - правда?
- А что, нет? Ты смотрел фильмы про себя?
- Смотрел. Только все это больше похоже на сказку. На самом деле все гораздо прозаичней. Единственное верно то, что человеком-пауком я буду всегда.
- Да-да, - я снисходительно улыбнулся на знакомую по фильму реплику.
- Нет, это действительно так. Думаешь сколько мне лет? - Человек-паук поднялся с дивана.
- Ну не знаю, примерно столько же, сколько мне, может на год-два постарше.
- А ты помнишь когда вышли первые комиксы про человека-паука?
Я поневоле призадумался. Точную дату вспомнить не удалось, но...
- Довольно давно, - в моей голове зазвенела хрусталиком ниточка мысли. - Ты хочешь сказать, что комиксы были написаны про тебя, но...
- Вот именно, а Мэри-Джейн обычный человек. Ее уже давно нет в живых, - Человек-паук улыбнулся, и его улыбка заставила мое сердце пропустить удар. Нет. Я, конечно, обычный парень, не сильно сентиментальный, только в этой улыбке было столько грусти, что внутри все сжалось от безысходности.
- И ты по-прежнему ее любишь? - тихо спросил я.
- Наверное.
- Но как же так получилось, что ты выглядишь так, словно тебе и сейчас не больше восемнадцати?
- Я всегда буду человеком-пауком.

Эта фраза потом долго сидела у меня в голове. Словно колючий ежик, она не давала мне уснуть. Вместе с неизменной завистью к возможностям человека-паука примешивалось теперь понимание, какую цену он заплатил за эти возможности.

Прошло еще несколько дней, которые были ознаменованы частыми походами ко мне соседки. Она вдруг решила начать пробовать свои силы в кулинарном искусстве. То печенье испечет, то тортик. И испытание своих творений всегда проводила на нас с человеком-пауком. Он радовался и хвалил ее, я молчал и лопал то, что приносили. Хотя если признаться, было действительно вкусно.

А потом как-то неожиданно наступил первый день учебы. Первая лекция и... первые удивления. Как вы думаете, кто у нас на втором курсе будет преподавать физхимию? О, вы правильно подумали! Тот, кого мы безрезультатно искали столько времени. Наш злой гений, скрывающийся теперь под чужим именем, и обросший. Так сказать, изменивший имидж. Но меня не провести. Я видел его фото и не раз. Я смотрел в его глаза на этих фотографиях. И я узнал его. Что ж, злой гений найден. Осталось только решить, что с ним делать. Мне хотелось сбежать с лекции сразу и рассказать все человеку-пауку, но я решил, что так я спугну нашу добычу и мучился полтора часа, вслушиваясь в запутанные объяснения профессора. А потом помчался
домой. "Теперь начнется?" - думал возбужденный мозг. "Началось?" - вторило радостно сознание.

Я примчался домой так быстро, что в обычное время, в обычном состоянии это было бы просто невероятно. Двадцать минут вместо сорока пяти. Это мой личный рекорд. Я открываю дверь своим ключом и шустро так семеню к комнате. Но голоса, которые я слышу из комнаты, заставляют меня притормозить и не входить.
Конечно, подслушивать нехорошо, но тут вышло почти случайно, что я стал свидетелем разговора между Настасьей и Человеком-пауком.
- Значит, ты женат? - спросила Настасья.
- Был, - грустно ответил Человек-паук. Мне не было видно его лица, но я живо представил его грустный взгляд, направленный куда-то в сторону, словно ушедший из этой реальности в иные миры, доступные ему одному.
- Она тебя бросила или ты ее? - не унимается Настасья.
- Она умерла.
- Ой, прости. Но ничего. Время лечит, - да уж... Настасья умеет успокоить, по голосу-то сразу слышно, что она отнюдь не опечалена этим известием, а скорее наоборот - ее интонация говорила совсем другие слова, что-то типа того, что теперь у нее есть шанс. Актриса из Настасьи просто никакая, хотя она убеждена в обратном.
- Знаешь, иногда мне кажется, что жизнь ушла вместе с Мери-Джейн. Ведь это неправильно - терять любимых людей. Я иногда даже слышу ее голос, но оглядываюсь и встречаю не ее взгляд, а пустоту. Это больно, - Человек-паук и вправду страдал. Чтобы прекратить этот жестокий разговор, я решил вмешаться. На цыпочках возвратившись к входной двери, я вновь открыл ее и громко хлопнул, закрывая. Потом, топая как слон, ввалился в комнату. Конечно же я ожидал разочарования со стороны Настасьи, но взгляд, которым она меня встретила, был совсем не разочарованный - он горел ненавистью. Ну надо же! А она втюрилась в человека-паука. Во, блин, дела.
- Всем привет! - проорал я. - У меня есть к тебе разговор! - продолжая орать, обратился я к человеку-пауку. А потом так заискивающе продолжил, обращаясь уже к соседке. - Наедине. Извини, но тебе лучше пойти пока домой.
Настасью сдуло в праведном гневе. Хлопнула входная дверь, и мы остались один на один с человеком-пауком.
- Я нашел его. Наш злодей преподает у меня в институте. Профессор физхимии, как тебе?
- Отлично. Пошли.
- Что, прям счас? Хотя ты прав, столько времени в бездействии... Пошли, - если честно признаться, я не совсем понимал, что мы будем делать, когда встретимся с профессором, но полагался на богатый опыт человека-паука. Уж у него-то подобных встреч было много. Он-то знает, как себя вести.

Примерно через час мы уже стояли около кафедры физхимии, вычитывая в расписании, где можно найти нашего профессора. Но искать его не пришлось. Он нашелся сам.
- Вы ко мне? - раздался его голос из-за спины. Мы оглянулись почти одновременно.
- Ну, по-видимому, к Вам. - ответил человек-паук.
- Входите, - профессор открыл дверь своим ключом и пропустил нас внутрь.

Аудитория средних размеров, справа две двери в комнатушки с реактивами и прочей ерундистикой, слева тоже дверь: там преподаватели сидят за своими столами в короткие промежутки отдыха или работают, проверяя нашу писанину. Еще в этой левой комнатке есть пара шкафов с пособиями и книгами неизвестного направления.
Именно туда и повел нас профессор. Мы сели на расшатанные стулья, профессор уселся за свой стол и принял позу ожидания. Глаза на выкате, рот приоткрыт, уши готовы выслушать любой бред.
- Мы знаем, кто Вы. Думаю, и Вы узнали нас. Или стоит представиться? - начал Человек-паук.
- Думаю, ваши имена мне пригодятся, - улыбнулся профессор. И какая мерзкая была у него улыбка, бррр.
- Человек-паук. Вам это имя что-нибудь говорит?

Профессор изменился в лице, и если вы думаете, что он испугался или рассердился, то будете не правы: он обрадовался.
- Нашелся. Миленький ты мой! А мы тебя так долго искали...
- Кто это "мы"? - решил я прояснить ситуацию.

Но мой голос не был услышан и вопрос остался без ответа на каких-то две минуты. Именно это время понадобилось, чтобы открылась дверь и в комнатушку с тремя письменными столами, двумя шкафами и несколькими стульями ввалился десяток верзил, соперничавших в росте с великанами, а в весе со слонами. Естественно, черные костюмы и черные очки прилагались к бездушному мясу гиппопотамов.

А потом "началось", как, собственно, меня и предупреждало мое сознание. Но ни мое сознание, ни я сам не могли даже предположить, что это самое "началось" будет столь кровопролитно-быстро-сногсшибающим.

Человек-паук оказался не сидящим на стуле, а стоящим на его спинке. Верзилы сцепились друг с дружкой в попытке его поймать. Потом человек-паук вметнулся на потолок, а в руках противников появились пистолеты. Тут с меня спало оцепенение и я вцепился руками и зубами в ближайшую руку шкафоподобного громилы. Но тот меня отбросил легким движением кисти. И как отбросил... О! Я впечатался в стену, открылся шкаф сбоку и из него на меня попадали книги. На некоторое время мое
сознание решило меня покинуть, мотивируя это тем, что оно не любит беспорядка. Когда сознание вернулось на место, которое ему и полагается занимать, то обстановка в комнате была видоизменена до неузнаваемости. Не одной целой вещи не осталось. Все было превращено в щепки, осколки, обрывки. Кроме тех нескольких книжек, которые служили мне одеялом, уютно устроившись на моей груди, животе и ногах. Громилы держали человека-паука, спеленоного сетью.

Человек-паук не подавал признаков жизни. Профессор радостно потирал руки и командовал, командовал, командовал...
- Вы двое, отнесите этого паучка в таверну, а остальные - быстренько испарились! К моему возвращению комната должна выглядеть, как и прежде. Всем все ясно?

Тут его взгляд упал на меня. Но я, почти не притворяясь, изображал дохлую кошку. Так что моя персона показалась профессору неинтересной, и он отчалил сопровождать двух истуканов, уносивших человека-паука. Остальные тоже протопали мимо меня. И когда их шаги перестали отдаваться у меня в голове мучительными всплесками боли, я вскочил на ноги. Видели бы вы, как я вскочил. Мой скачок по времени занимал минут пятнадцать, а по количеству телодвижений, которые мне
пришлось сделать, чтобы поднять свое тело в вертикальное положение, меня бы занесли в книгу рекордов Гинесса, если кто-нибудь догадался бы посчитать эти самые телодвижения.

Но я все таки встал и зашагал домой вялой походкой побитой собаки. Мыслей в голове не было, все они попрятались с испугу по закоулкам, оставив одну, самую упертую. "Надо подумать" - гласила мысль.

В грустном расположении духа и в ужасном состоянии тела добрел я до скверика, что мирно посапывал у входа в главный учебный корпус. Уселся на скамеечку и принялся просчитывать возможные варианты своих дальнейших действий. Первое, что прям напрашивалось на ум - это пойти домой и завалиться на диванчик, зализывать раны и жалеть себя. Ох, как мне хотелось это сделать! Но совесть - противная штука. Кто знаком с этой особой, меня поймут. Она так просто не отвяжется. Вот и сейчас моя совесть назойливым комариком пищала в оба уха: "Нельзя домой, твоего друга похитили, и неизвестно, что с ним. Иди, спасай!" Она уже не пищит, а орет, как оглушенная. Спасай. Хорошо. Но как?

В этот момент к заднему входу в ГУК подъехал грузовичок, крытый брезентом. Из него вывалилась пара грузчиков, они живенько начали выпихивать из грузовика старый шкаф и старые письменные столы. О. Это уже интересно, значит, выполняется приказ профессора. Меняется мебель. Но что это? На одном книжном шкафе приклеена старинная переводная картинка с премило улыбающейся блондинкой. Где-то я эту картинку уже видел. Вспомнил. Эврика! Этот шкаф стоял в подвале, где раньше был тир, я туда в прошлом году заглядывал пострелять. Потом для тира выделили новое помещение, и подвал, в одном из общежитий нашего ВУЗа закрыли. Что там, теперь меня не интересовало. Но пришло время узнать это.

И откуда силы взялись... Через час я уже топтался у входа в подвал. Эта была ничем не примечательная дверца с торца пятиэтажки. Железная, покрашенная черной краской дверь, пряталась за кустами акации. Долго топтаться тоже нельзя, мало ли, кто надумает войти внутрь, уж лучше этим кем-то буду я. Дверь была открыта, внутри темно и пусто. Подвал представлял собой большой прямоугольник, раньше здесь валялись маты, а в далеке на проволоке висели мишени. Вдоль стен стояли
шкафы с пневматическими ружьями, на полках громоздились коробки с патронами. Все это запиралось на висячие замки и сдавалось на сигнализацию. Сейчас здесь было пусто. Абсолютно. Почиркав зажигалкой, я огляделся. В неровном коротком пламени импровизированного светильника я пытался хоть что-то разглядеть. В этот момент с улицы послышались голоса. В подвал стремился попасть кто-то еще. Поскольку спрятаться было негде, я просто прислонился к стене, пытаясь унять
рвущееся наружу сердце. Двое вошли в подвал, их голоса разлились по пустому помещению излишне громкими волнами.
- Здесь все закончили - пусто. Запираем и уходим, - проговорил первый.
- Угу, - согласился второй.
Ну вот те и раз. Меня счас здесь запрут, и я помру голодной смертью. Когда еще кто-нибудь решит сюда заглянуть? Сердце стало биться еще быстрее, хотя мне казалось, что это уже не возможно. Тут во мне проснулся зверь. Честное слово, я себя таким еще никогда не видел.

В образе пантеры я набросился в темноте на непонятно кого, вопль удивления был ответом на мой бросок. Через минуту я был на свежем воздухе, а ошарашенные двое дядечков продолжали матюкаться внутри.
Еще через минуту я притаившись лежал посреди влажных корней акации.
- Что это было? - на улицу выскочил первый дядечка.
- Может, кошка? -второй был менее напуган, поскольку ему от меня не досталось, до него я не дотянулся.
- Большая, однако, кошка... - засомневался первый.
- Да, тварей достаточно на белом свете. Взять хотя бы того красавца, которого сегодня привезли в лабораторию.
- Тише ты! Не болтай! Профессору это не понравится. Он так долго добивался этой лаборатории, что если что не так пойдет, он нас прикончит, не спрашивая, как зовут.
- Ладно, потопали. Закрывай.

Дверь была закрыта и двое удалились, продолжая бормотать что-то по поводу созданных богом тварей. Но мне уже было не до них. Мозг лихорадочно работал. Лаборатория. Отданная профессору для исследований. Об этом гудели перед началом занятий все студенты курса. В старом корпусе. На третьем этаже. В правом крыле. Я понял, где человек-паук.

Не думая о плане действий, не соображая о последствиях, я метнулся к остановке автобуса. Старый корпус был в центре города. Да, да. Планировка нашего института сногсшибательна. В прямом смысле слова. Когда у тебя пара лекций в новом корпусе, пара на химфаке, и пара в старом. Но ноги оттопаешь добираясь из одного места в другое. Зато сколько поводов для опаздывания!

Автобус пришел удивительно, но сразу, и шел на редкость быстро. Сама судьба помогала мне, заменяя на перекрестках красный свет светофора на зеленый. Совсем скоро человеку-пауку придет подмога в виде меня. Конечно, не бог весть что, но все же. Он не один. У него есть помощник. Пусть не силач, пусть не вундеркинд, зато верный друг. А иногда этого достаточно.

Я позволил себе перевести дух только у входа в пятиэтажное здание. Обычная пятиэтажка с аудиториями и лабораториями, коих много разбросано по городу. В каждом институте есть подобное, но именно наше учебное заведение облюбовал злодей, изобретший эликсир ненависти.

Я вошел внутрь, вежливо поздоровался с охранником, который тихо дремал на стуле за стеклянной перегородкой, и прошмыгнул к лестнице.

Взлетев на третий этаж, перепрыгивая через две ступеньки, я врезался в закрытые двери правого крыла. И вот. И что? И что дальше? Спустившись вниз, я взглянул на висевшие над входом часы, - полшестого. А день-то закончился, наступил вечер. Естественно, что все закрыто, но мне-то от этого не легче. Я вышел на улицу. Обошел вокруг здания, нашел окна, предполагаемо нужной мне аудитории и, вздохнув, начал карабкаться по кирпичной кладке. Если вы подумали, что у
меня появились способности человека-паука, то вы ошибаетесь. Просто рядом с нужным мне окошком проходила сверху вниз водосточная стена. Между ней и стеной здания был промежуток, сантиметров пятнадцать. Вот и карабкался я по этой самой трубе, то бишь по стене. Труба-то на стене.

Я не буду описывать все слова, которые в этот момент готовы были сорваться с моего языка, не буду перечислять мысли, бродившие в моей голове. Ничего этого вы не услышите. Просто поверьте, ничего доброго в голове не родилось. А слова были явно не красивыми. Как я влез в форточку, до сих пор остается загадкой, но влез. Плюхнулся на пол, рядом плюхнулся горшок с цветком. Горшок остался цел, но цветок из него выпал. Я вставил цветок в горшок и уставился на рассыпанную
землю. У меня было чувство нереальности происходящего. Я совершил великий подвиг, я взобрался на третий этаж без лестницы, но криков приветствия слышно не было. Аудитория была пуста. И чего лез? Это было похоже на сон, когда долго убегаешь от кого-то невидимого, и, наконец, убежав, просыпаешься, так и не узнав от кого собственно бегал во сне всю ночь.
- Боже мой! Ты откуда взялся? - возглас молодой аспирантки привел меня в чувство. Реальность нахлынула отрезвляющим потоком.
Девушка стояла в проеме открытой двери, в одной руке болтался на веревочке ключ от двери, второй она прижимала к груди толстую книгу.
- Меня тут забыли. И теперь Вы меня спасли. Моя жизнь отныне принадлежит Вам, - я низко поклонился и пошел на выход, по пути вручив горшок с цветком в освободившуюся от ключа руку девушки. Ключ к этому моменту уже несколько секунд валялся на полу. Аспирантка проводила меня долгим взглядом, и могу поклясться, что помимо удивления в нем сквозила малая толика восхищения. Артист из меня славный получится. Эх. Жаль что зрителей не было.

Я вновь спустился по лестнице и побрел на выход мимо охранника. Округлившиеся глаза дядечки в форме дали мне понять, что прошлый раз он меня все-таки видел, хотя и выглядел спящим. Охранник пытался понять, как я, вышедший минут десять назад, вновь выхожу. Его лицо отражало все его мысли. Бедненький.
- Вы не знаете, где профессор по физхимии? - и с чего я решил спросить борющегося с мыслью охранника? Наверное, интуиция подсказала. Или просто от безысходности.
- В подвале, - незамедлительно последовал ответ. - В фотолаборатории.
- Спасибо, - вежливо ответил я и пошел в подвал. Все просто. Иногда мы сами усложняем себе жизнь никому не нужными подвигами. Нет, чтоб просто спросить кого-нибудь. Хотя бы охранника.

Дверь фотолаборатории была приоткрыта. Тонкий лучик света падал на полуметровое пространство пола и на темную занавеску, отделяющую мир фотографов от пространства иных людей. Я осторожно вошел внутрь и забился в уголок. В этот же момент из-за занавеси высунулась стриженная голова бугая.
- Показалось, - сказала голова и вновь спряталась за занавеской.

Я сел на корточки, отогнул край темной ткани у стены и заглянул. Маленькая комната вмещала в себя стол, на котором примостились фотоувеличитель и чеплашки с проявителем, фиксажем и прочей пофигистикой. Рядом со столом стоял стул, на стуле восседал профессор. Напротив него стоял бугай. А между ними, на полу, лежал человек-паук. По-прежнему спеленатый сетью и по-прежнему не подававший признаков жизни.
- Почини замок, осел! - прорычал профессор. - Как ломать, так у вас ума хватает, а вот сделать - это уже для вас сложно.
- Что с ним делать? - проигнорировав ворчание профессора, спросил бугай и ткнул ботинком человека-паука.
- Не знаю. Зелье еще не готово. Будет готово через пару часов. До этого момента нам нужно удалить всех из здания, неизвестно, чем все может обернуться.
Профессор вздохнул.
- На кой ляд вы усыпили его?
- А иначе не справиться было, - в голосе бугая послышались нотки восхищения и благоговейного страха перед сильным противником.
- Ладно, удаляй всех из здания. Потом разберемся.
- Счас пойду, сообщу охране, что был звонок, что в здании бомба, - доложил бугай.
- Ага, нам еще милиции не хватало! - возмутился профессор.
- Скажу, что все под контролем, корочки у меня есть, - парировал бугай и продемонстрировал профессору красную книжечку.
- Тогда действуй, - согласился профессор.
И бугай удалился, грузным шагом испытывая пол на прочность.

Профессор некоторое время посидел смирно на стуле, потом встал, обошел вокруг бездыханного тела человека-паука и осторожно вышел в коридор. Некоторое время спустя скрипнула и захлопнулась какая-то дверь. Я метнулся к своему другу.
- Эй!.. Очнись, - я требушил человека-паука за плечо. И, наконец, мои страдания увенчались успехом. Скрипя зубами, я разрывал паутину веревок и освобождал человека-паука. Не хотелось бы, чтобы профессор или бугай вернулись до того момента, когда я закончу освобождение. К счастью, все обошлось. Человек-паук был освобожден, постепенно приходил в себя и я позволил себе немного расслабиться.

От нервного напряжения у меня сводило руки и ноги, а если прибавить к этому почти часовое сидение на корточках, то сразу становиться понятно, в каком сладостном воодушевлении я выпрямился и потянулся. Человек-паук тоже встал и повторил мои потягушки с точностью до миллиметра. Это нас рассмешило. Но это же и было последним, что я помню.

Я не слышал и не видел, как выбегали из здания перепуганные преподаватели и засидевшиеся на кафедрах студенты. Не видел искаженное от гнева лицо профессора, который вернулся с эликсиром ненависти. А также я пропустил захватывающую схватку между бугаем и человеком-пауком. Все эти подробности мне поведала Настасья много позже. С ее слов я и приведу окончание этой немыслимой истории. Кто бы рассказал мне - не поверил. Но так получилось, что рассказчик именно я, так что я верю, но не в обиде, если кто считает мою историю вымыслом.

В тот самый момент, когда мы с человеком-пауком мило улыбались друг дружке, вытягивая руки к потолку и выгибая спинки, вошел бугай, чтобы доложиться профессору об освобожденной для опыта территории.
- Здание очищено, - рявкнул бугай и увидел нас, родимых. Он выхватил пистолет и прямой наводкой засандалил пулю мне в грудь. Человек-паук метнул свою паутинку и обезоружил противника. Еще несколько выпущенных липких веревочек сковали движения верзилы.
- Представляешь, - шептала, таинственно прищуриваясь, Настасья, когда рассказывала этот эпизод, - человек-паук уложил громилу в несколько секунд! А потом пошел и разобрался с профессором.
- И как он это сделал? - спрашивал я соседку, лежа на диванчике в своей квартире и потягивая чай с молоком из любимой розовой кружки.
- Он заставил выпить профессора его собственное лекарство, и тот сошел с ума. Когда к институту подъехала милиция, то они застали спеленатого верзилу и безумного профессора. И больше никого, - Настасья заговорчески мне подмигнула. - Человек-паук, как всегда, спас мир и исчез сам. Профессора сразу же узнали. Потом в твоем институте сделали обыск, нашли лабораторию, в которой он создавал эликсир ненависти.
- Откуда ты знаешь про эликсир? - удивился я. Ведь это название придумали мы с человеком-пауком.
- Слушай, стреляли тебе не в голову, а в грудь! Чего тупишь? Или три недели в больнице так сильно влияют на человеческие способности размышлять? А откуда я, по-твоему, знаю все остальное? Человек-паук рассказал.

Тут Настасья пустилась в пространные рассуждения о том, какой он хороший, этот самый человек-паук, но я ее прервал.
- А где он сам?
Настасья сразу поскучнела.
- Исчез.

Прошло примерно полгода. Я уже снова жил полноценной жизнью. Учился в институте, бегал в дискотеки, пил пиво и сидел ночами у компьютера, блуждая по необъемлемым просторам инета. Все вернулось на круги своя, кроме одного: теперь у меня есть верный друг. Добрый, отзывчивый, надежный и к тому же очень и очень симпатичный. Конечно, я могу написать тут очень много прилагательных, описывая своего друга, но я лучше напишу его имя. И тогда все встанет на свои места. Настасья. Так зовут моего друга. И если признаться совсем честно, то это даже не друг, а нечто большее. Гораздо большее. Наши с ней отношения после исчезновения человека-паука стали очень напоминать романтические. И чувства, которые я к ней испытываю сейчас, очень похожи на любовь. Хотя я могу и ошибаться.

Вот на этой-то ноте и хотел я закончить свой рассказ. Только случилось непредвиденное. Однажды, во время очередных блужданий в инете, я забрел на странный сайтик. Сайт сплошь состоял из фотографий человека-паука. Самых разных, очень разных. Пейзаж на фотографиях менялся, но их объединял главный герой. Паучий человек. Но даже не это было самое странное на сайте. С одной из страниц вела ссылочка на очень интересное повествование. Причем ссылка называлась "Для моего русского друга". Заинтригованный, я щелкнул по ней мышкой.

Стоит ли передавать вам мое удивление, когда в открывшемся окне я увидел пересказ вышеизложенного на английском языке, только с некоторыми поправками.

Оказывается главным героем сей истории был я. Я спас человека-паука от неминуемой смерти, когда злобный изобретатель эликсира ненависти, похитив человека-паука, решил испытать на нем новое оружие. Профессор хотел посмотреть, как будет действовать эликсир, если его выпьет самый добрый и злоненавидящий человек на планете. Профессор задумал это для того, чтобы доказать своим потенциальным покупателям из преступного мира, какое сильное оружие он изобрел.

План был самый коварный. Человека-паука похитили и тайно переправили в Россию, где и замышлялось провести опыт. Но Сильный и справедливый русский парень, то бишь я, спас человека-паука из лап профессора и помог ему расправиться со злым гением. В конце очень в ярких тонах описывалось, как я был ранен, спасая жизнь человеку-пауку.

Когда я читал эту писанину, мои глаза становились все шире и шире. Единственный человек мог такое написать. Человек-паук. Только он, в силу своей скромности, мог раскрыть преступный план и приписать все лавры победителя другому.

Человек-паук не исчез, он просто вернулся домой. Доставил меня в больницу и удалился, чтобы больше не вмешиваться в мою жизнь. Глупый, он не понимал, что с того самого момента, когда он шлепнулся передо мной на асфальт, он стал раз и навсегда частью этой самой жизни.

К сожалению, на этом странном сайте не было никакого намека, как связаться с его автором. Наверное, это и не подразумевалось. Человек-паук отблагодарил меня по-своему, как всегда анонимно. Просто поведал всему миру через инет, что он считает меня своим другом.

У человека-паука всегда будут враги. Но человек-паук всегда останется человеком-пауком. И у него всегда будут друзья. Сколько бы он не прожил.

Конец.